Провалившийся в прошлое - Страница 58

Чуть более, чем за сутки до указанной даты, Митяй доехал до места слияния Марии и Белой, выехал на берег и поднял понтон в последний раз. В ящике лежала соль, на нём графит и кристаллы гипса в оленьей шкуре, на кабине большой тюк с остальными шкурами, на крыше вялились два распластанных вдоль хребта осетра, один с отгрызенным Крафтом хвостом, вся будка Шишиги была увешана по периметру вяленым лососем, а в бардачке лежало золото. В общем соляная охота оказалась более, чем удачной и теперь он хотел не позднее тридцатого августа отправиться на вторую соляную охоту, но перед этим поработать в кузнице и кожевенной мастерской, хотя ту было пора убирать из дома к чёртовой матери и переносить на берег Марии, поближе к мехцеху и литейке. Этим он хотел заняться уже осенью. Раньше просто не получится. А ещё ему нужно было срочно провести несколько плавок, но не в большой домне, а в маленькой плавильной печи. В ней чугун получался ничуть не хуже и даже быстрее. За день он даже умудрялся провести две плавки и получить до шестисот килограммов чистого металла, чтобы потом сварить из него сталь довольно хорошего качества. Однако, чугунных отливок в виде котлов разного размера и сковородок ему тоже скорее всего потребуется немало, аж на два племени.

В общем пока Митяй ехал к дому, то всячески настраивался на очередные трудовые подвиги и старался не думать о плохом. Заночевал он буквально в полутора десятке километров о Нефтяной, посреди степи в компании мамонтов, к которым отважился подъехать на полкилометра. Те не возражали. И вот, наконец, он подъехал к паромной переправе, но ещё за километр от неё увидел, как с холма к нему бежит стройная, босоногая девушка со светлыми, распущенными волосами, одетая в кирпично-красную замшевую рубаху и буровато-чёрные кожаные джинсы, не стесняющие движений. Сердце у Митяя заколотилось от радости, он въехал на большой плот, выскочил из машины и, взяв в руки крюк, принялся переправляться на тот берег. Глаза Тани так и сияли от восторга, а в это время на другой стороне холма, трое аларов, одетых в летние шкуры, с большими кожаными мешками за спиной, бросили в воду деревянные рамы с привязанными к ним бурдюками, надутыми сильными лёгкими, стали переплывать на другую сторону реки, где их поджидали двое спутников. Хотя Митяй этого и не видел, он сразу же догадался, что соплеменники Тани спешно удирают из латифундии, так как девушка, добежав до берега, тут же принялась быстро раздеваться. Она явно давала им время смыться и замести за собой следы.

Митяю раздеться было куда сложнее, ведь он был вынужден подтягивать плот специальным крюком, чтобы как можно скорее оказаться на том берегу, где уже подпрыгивала от нетерпения его полностью обнаженная подруга, на руках которой он не увидел серебряных браслетов, на шейке ожерелий. Ничего, у него теперь имелось золото, чтобы изготовить ей зимой куда более красивые и оригинальные украшения. Наконец плот уткнулся в берег, Митяй набросил толстые канаты на причальные дубовые кнехты, подхватил прижимающуюся к нему всем телом обнаженную девушку на руки и вместе с нею рухнул на траву. У них у обоих в первые минуты даже не нашлось слов, чтоб сказать друг другу хоть что-то в знак приветствия. А оно им было надо, если честно? Девушка дождалась своего парня с соляной охоты, а тот убедился в том, что она его ждала и, главное, дождалась. В общем в Шишигу они залезли нагишом только часа через четыре с половиной и уже сидя в машине Таня весёлым голосом известила его:

– Митяй, три дня назад дух реки Марии пустил большую волну, схватил твою лодку и утащил её на дно. Я ничего не могла с этим поделать и всё, что ты делал, пропало.

– Ну, утащил, так утащил, Танюша. – Беспечно ответил девушке Митяй – Я так думаю, что он, увидев, что твои друзья так и не пришли за нашими подарками, решил их сам им оттарабанить. Ну, как ты тут жила без меня, девочка моя? Как идёт твоя земляная охота? Началась уже или ещё нет? Таня сразу же принялась докладывать:

– Нет, земляная охота ещё не началась, Митяй, этот твой урожай только-только начал созревать, но я сходила на охоту и убила три раза по десять рук оленей с большими рогами, сняла с них шкуры и вместе с рогами и кишками принесла домой, а мясо отдала духу воды. Потом убила двух курлов, тоже сняла с них шкуры и вместе рогами принесла домой. Мясо одного курла я принесла в холодный дом, порезала на куски и положила на лёд, чтобы делать колбасу. Кишки курлов я тоже чисто вымыла и положила на лёд. Мне пришлось три раза ездить на Ижике на ледяную охоту и мы с маленькой Макиточкой нарезали много льда. А ещё я отмездрила и помыла в Марие все шкуры, расчесала и состригла шерсть курлов, высушила её и положила в ящик. Потом я поймала восемнадцать детёнышей коров и двух бычков, а ещё двенадцать жеребят от разных кобыл, восемь кобылок, как ты хотел, и четырёх жеребчиков. Они уже большие и я кормлю их свежей травой. Вот, а больше я ничего не успела сделать. Ты приехал, Митяй и я так рада, что у меня вот здесь горячо-горячо. А как прошла твоя соляная охота? Ты всю Шишигу обвесил рыбой.

Таня приложила руку к своей груди, раскрасневшейся от поцелуев, Михей радостно заулыбался и чуть было не брякнул то, о чём подумал: – «Да, моя девочка, ты припахала охотников по полной программе. Им теперь придётся отпуск брать, чтобы хоть немного перевести дух.», но сдержался и сказал:

– У меня тоже всё прошло нормально, Танюша. Я привёз очень много соли, отличные камни для работы, тоже поохотился на оленей и носорогов, на кабине лежит здоровенный тюк со шкурами. В общем я много чего успел сделать и раз водяной дух забрал все наши подарки, то завтра же начну делать новые и в конце августа снова поеду на соляную охоту, но на этот раз меня не будет всего семь дней. Ты умница, моя девочка, и я тебя очень люблю. Ну, а теперь, Танюша, давай оденемся, быстро разгрузим Шишигу и немножко отдохнём. Тебе придётся одной заниматься земляной охотой Таня, но я буду тебе помогать закатывать наш урожай в новые банки и горшки. Нам придётся крепко поработать, чтобы потом не голодать зимой, а я голодать как-то не привык и потому не согласен. Зимой нужно много есть и заниматься всякой приятной, лёгкой работой. Ты согласна, Таня?