Провалившийся в прошлое - Страница 54

Да, похоже, что они не раз и не два охотились всем своим дружным коллективом на шерстистого носорога. Неандертальцы бодро разбежались в стороны, чтобы пропустить Шишигу, и когда Митяй поехал в разрыв цепи, принялись швырять в неё свои копья. Он услышал несколько глухих ударов по будке, а затем громкие воинственные крики. Поглядев в зеркала заднего вида, он увидел, во-первых, что неандертальцы бегут за ним с завидной прытью, а, во-вторых, что в будке и, самое неприятное, в понтоне, торчит несколько их копий, а точнее целых семь штук. Видимо именно поэтому они и побежали следом, полагая, что большой вонючий зверь смертельно ранен ими и уже вот-вот откинет колёса, а может быть просто хотели, чтобы им отдали их копья, чай они немалых денег стоят. Митяю тотчас захотелось отъехать на пару километров, вылезти на крышу с «Тигром» и перестрелять их всех до одного, а ещё он пожалел, что с ним нет «Корда». Хотя с другой стороны ребята ведь просто решили поохотиться на Шишигу. Он быстро доехал до берега Кубани остановился на берегу и вылез из Шишиги.

Четыре неандертальских копья пробили дубовые досточки, что не страшно, а три пробили куда более толстые доски понтона, но и это было не смертельно, хотя Митяй и подивился чудовищной силе этих неказистых хлопцев и особенно их прыти. Он забрался в будку, втащил в неё примитивные копья с довольно острыми кремнёвыми наконечниками, они выглядели ничуть не хуже тех, которые изготавливали куда более продвинутые алары, выбросил их из машины и принялся осматривать повреждения, нанесённые понтонам, из которых он тоже повыдёргивал копья. Въёзжать в воду так было смертельно опасно, а потому он достал паяльную лампу, короткие доски, гвозди, молоток, бадейку и мастику, сваренную на базе гудрона. С канифолью она сделалась куда более тугоплавкой, а тщательно просеянная зола придала ей большую прочность. Через полтора часа он наложил пластыри на все три дыры и стал думать, как бы ему насолить неандертальцам. В конце концов он поступил очень просто, раскалили паяльной лампой железку и выжег на каждом копье всё, что он думает о его хозяине. Причём исключительно одним только матом.

После этого Митяй составил копья в пирамиду и положил под него большой мешок с колбасой и овсяными лепёшками, а рядом с ним поставил четыре пятилитровые бутыли со сладким арбузным сиропом. Помимо этого он положил рядом с мешком четыре копья, четыре больших топора и четыре ножа, припрятанные от ведлы Танши. Наделил он их, раз уж попались на глаза, рыболовными крючками, железными скребками, небольшими хозяйственными ножами, стальными иглами и даже нитками, сложив всё в замшевый мешочек. Ну, а чтобы неандертальцы знали, что Крейзи Шутер это очень серьёзно и связываться с ним крайне опасно, присел и навалял возле пирамидки такую кучу, что ему и самому в это не сразу поверилось. Впрочем, со вчерашнего утра он ведь так ни разу и не сходил до ветра. Через четверть часа Митяй, стоя в будке и сжимая в руках громко дырчащее рулевое колесо, форсировал Кубань. Он так и не увидел, как уже через три часа примчались доисторические хлопцы и, увидев огромную кучу человеческих экскрементов, а в этом деле они толк знали, несказанно удивились и даже схватились за головы, видимо смекнув, что внутри зверя, на которого они охотились, сидел куда более великий охотник, чем они сами. Неандертальцы совершенно безбоязненно взяли в руки копья, топоры и ножи и вскоре один из них с восторгом показывал своим кентам, что он порезал палец о своё копьё. Бригадир охотничьей бригады тотчас отвесил ему звонкую затрещину и чуть было не отобрал копьё.

Сырокопчёная колбаса и лепёшки тоже понравились охотникам на Шишигу, но они схарчили всего одну палку и одну лепёшку, а в узкогорлые бутыли с абрикосовым сиропом, заткнутые деревянными пробками, лишь засунули свои пальцы и облизали из, после чего, подхватили хабар и бодро потопали к своему стойбищу, расположенному на берегу Кубани километрах в тридцати, ниже по течению. Ну, а Митяй, хохоча во всё горло над своей шуткой, уже ехал по холмам, круто забирая к западу. Рассматривая карту, он давно уже понял, что через Кубань ему нужно переплывать ниже Армавира, где правый берег пологий. Выше него берега этой реки были довольно крутыми, а с понтонами у Шишиги значительно ухудшилась проходимость. Ещё засветло он добрался до Большого солёного озера, находившегося рядом с Малым солёным озером. Они и в каменном веке находились всё там же, но на самом деле Малое было гораздо больше Большого и лишь слегка солоноватое, а вот Большое оказалось куда меньше и на вкус его воды оказались рапа рапой. Более того метров на двести вокруг него лежал чуть ли не полуметровый пласт соли и вокруг него выстроилась целая толпа всяких жвачных животных.

Убедившись в том, что это именно поваренная соль, то есть хлористый натрий, Митяй отъехал немного подальше от озера, чтобы всякие быки, то и дело приходившие на соляное озеро полизать соль, не беспокоили его и принялся устраиваться на ночлег. Утром его ждала работа и он был к ней полностью готов. На этот раз он спал в будке и ночью его никто не потревожил. Ну, а на утро, едва только рассвело, он уже был на озере и собирал соль большим совком и скребком, стараясь отбирать только самую чистую, кипельно-белую, искрящуюся на солнце и совершенно сухую, а такой на берегу было полно. Работал он не спеша, так как обещал Тане, что вернётся только через три недели и даже показал на своей календарной доске, сколько рассветов солнца девушка встретит без него. Он надеялся, что тайная охота Танши в его латифундии на этом не закончится и девушка дождётся его, чтобы обеспечить своё племя множеством других полезных вещей, которые были ей обещаны. В частности лопатами и пилами, гвоздями и прочными, просмоленными кожами для палаток. Он многое был готов изготовить для Таниных соплеменников, лишь бы та не покидала его и осталась жить с ним.